Без рубрики

Как психотерапия меняет ваш мозг (в лучшую сторону)

Казалось бы, процесс психотерапии не представляет собой ничего особенного – вы просто рассказываете терапевту о себе, он понимающе кивает или что-то говорит в ответ. Однако на самом деле, в этот момент, в мозге происходят заметные изменения: активизируется префронтальная кора, усиливается метаболизм глюкозы, увеличивается концентрация нейромедиаторов в кровотоке – в конечном итоге, старые нейронные связи перестраиваются, создаются новые, и постепенно вы становитесь другим человеком. В самом хорошем смысле этого слова.

Звучит сложновато? Сейчас объясним.

Представьте себе ситуацию: ребенок растет с критикующей мамой. Критика вызывает у него страх отвержения – и мозг бьет тревогу: миллионы нейронов активируются сцепляются друг с другом в определенной последовательности, которая на химической уровне отражает эмоциональное состояние ребенка. По мере дальнейшего столкновения с материнской критикой, эта нейронная связь становится все прочнее и впоследствии приводит к тому, что мы получаем взрослого человека, который ожидает критики буквально отовсюду.

Эти же ожидания человек проецирует и на психотерапевта – однако с удивлением обнаруживает, что тот совершенно не хочет его критиковать. Например, человек опаздывает на сессию и заходит в кабинет, будучи уверенным в том, что столкнется с негативной реакцией – однако терапевт реагирует мягко и спокойно. И вот всякий раз, когда ожидания клиента расходятся с реакцией терапевта, тот получает новый опыт – и его нейронные связи начинают перестраиваться.

Отношения с терапевтом вообще создают благоприятную для развития и обучения среду, которая напоминает период ранней привязанности матери и ребенка. Зеркальные нейроны клиента считывают эмоции, поведение и способ мышления психотерапевта и воспроизводят их в своем собственном мозге. Так клиент получает позитивный опыт отношений с другим человеком, в ходе которого он учится иначе мыслить и реагировать на свои собственные чувства и желания.

Кроме того. Новые нейронные связи генерируются в разных областях мозга, но особенно в тех, что участвуют в процессе обучения и мышления – гиппокампе, амигдале, префронтальной коре. Эти же части в первую очередь страдают в результате психических травм и расстройств. Нейронные связи, отвечающие за поведение, эмоции и мышление разъединяются, часть из них вообще блокируется, и возникает то, что называется диссоциацией. Поэтому тем, кто пережил, например потерю близких, катастрофу или детскую травму, сложно выразить боль словами или вспомнить то, что происходило. Эти негативные воспоминания запираются в отделе имплицитной памяти, другими словами, в бессознательном – так мозг защищает сознание от страха и тревоги и возвращает себе контроль над ситуацией. Во время психотерапии, формируются новые нейронные связи: вытесненные воспоминания связываются с чувствами и доходят до осознания – в этот момент мы испытываем чувство облегчения.

Допустим, человек постоянно испытывает тревогу. При этом он практически ничего не помнит о своем детстве. В ходе работы с психотерапевтом он вспоминает о том, что, будучи ребенком, часто и надолго разлучался с матерью – таким образом, вытесненные воспоминания связываются с чувствами и доходят до осознания. Со временем тревожные состояния уходят, и человек чувствует себя гораздо увереннее.

Чтобы новые нейронные связи закрепились, их нужно воспроизводить заново, иначе по умолчанию будет срабатывать старый шаблон. Поэтому терапия длится долго: нейронные связи закрепляются в течение нескольких недель и месяцев.

Формировать и восстанавливать нейронные связи помогает язык. Он объединяет в сознании память, знания, эмоции, чувства и поведение. Проговаривая свои мысли и чувства, мы лучше их осознаем и не скатываемся до разрушительных действий.

Когда мы переводим чувства в слова, мы фактически переводим язык правого полушария на язык левого. Правое полушарие сродни бессознательному Фрейда, в котором варятся эмоциональные, сенсорные, двигательные, довербальные переживания. Левое полушарие – центр логики, речи и мышления. Многие психиатрические расстройства, по мнению ученых, коррелируют с нарушением связи между правым и левым полушариями.

В конечном счете, все психотерапевтические методы работают так, что активность разных участков мозга выравнивается. Например, у тех, кто страдал депрессией, после терапии снижается активность префронтальной коры, поскольку они перестают прокручивать в голове тяжелые мысли. У людей с пограничным расстройством показатель серотонина в средней префронтальной области и таламусе восстанавливается до уровня здорового человека. У тревожных клиентов снижается активность амигдалы – области, отвечающей за эмоции, и так далее. Так что в нейробиологическом смысле, психотерапевта действительно можно назвать»мозгоправом».

Анна Комисарова

Мы перестаем полнокровно жить.

«Большую часть времени мы предпочитаем просчитывать, а не осознавать себя, при этом даже не осознаем, что делаем какой-то выбор. Прием выключения нашего «компьютера» может способствовать контакту с текущими переживаниями, который может вовлечь желания просчета будущего, а может и не вовлечь. И в самом деле, многое в нашем мышлении похоже на репетицию, обусловливает необходимость управлять будущим. В поисках такой обеспеченности» мы можем избегать потерь и болезненности, но, превратившись в «компьютер», мы вообще перестаем полнокровно жить».

Федерик Перлз

Не устанавливайте «железобетонные» принципы.


Все утверждения, которые начинаются словами «всегда», «никогда», «ни в коем случае», говорят о тревожности. А тревожность говорит о том, что нет уверенности в себе как в родителе, нет контакта с ребенком, нет умения гибко обращаться и адаптировать свои слова и поступки к той реальности, которая у нас есть сейчас.

Если мы уверены в себе как родители, мы понимаем, что разберемся.

Когда мы не уверены в себе, не уверены, что разберемся, мы устанавливаем жесткие правила.

Например, всегда быть последовательными: раз сказал – все, никогда не менять своего решения. Или – всегда давать ребенку отвечать за последствия: раз он что-то забыл, пусть отвечает за последствия. Если бы мы так вели себя со своими супругами?.. Представьте, что ваш муж уходит на работу, вы знаете, что у него очень важное совещание, и тут замечаете, что он забыл папку с документами на эту встречу. И что, вы подумаете: «Иди, иди, дорогой, пусть наступят последствия»? Нет, конечно. То же самое с детьми.

Мне кажется, надо к себе относиться более сочувственно… Надо больше прислушиваться к себе, быть больше в контакте с собой, не стараться следовать жестким рецептам, а отталкиваться от ситуации, и тогда можно почувствовать себя более комфортно в родительстве.

Людмила Петрановская

Тревожащийся автомат.

‘ Современный человек живет на низком уровне жизненности. Хотя, в общем, он не cлишком глубоко страдает, но при этом столь же мало знает об истинно творческой жизни. Он превратился в тревожащийся автомат. Он, кажется, nomeрял всю свою спонтанность, потерял способность чувствовать и выражать себя непосредственно и творчески. ‘.

Ф. Перлз

Безопасность – значит жизнь.

Приучите своего малыша ходить по одной и той же улице, переходить дорогу в правильном месте. Исключите из его маршрута безлюдные и неосвещенные улицы, парковые зоны, заброшенные здания, гаражи, стройки. Путь ребенка должен быть освещен, улицы должны быть проходимыми. Ребенка, находящегося на виду, похитить намного сложнее, а значит, малыш будет в безопасности. Пройдите с ним вместе эту дорогу, когда он начинает ходить один, и обратите его внимание на потенциально опасные места, куда ходить нельзя. Конечно, все эти советы не могут защитить от опасностей того мира, где мы живем, на сто процентов, они могут только снизить риск до минимума.

ЛизаАлерт

Не воспринимайте ребенка как объект борьбы.

В голове людей сильна идея борьбы с ребенком. Мы привыкли воевать с детьми. Часто можно услышать от родителей: «Ребенок делает то-то и то-то. Как с этим бороться?» или «Ребенок не делает того и того. Мы с этим боремся, но ничего не получается!» Терминология борьбы, противостояния… В архаичном обществе такого вопроса не возникает: если я взрослая особь, которая может зажечь огонь, принести кусок мамонта и отогнать саблезубых тигров, не возникает вопроса, уважает меня ребенок или нет. Взрослый – человек, от которого зависит жизнь ребенка! Борьба начинается там, где нет естественных оснований (для иерархии и уважения). На уровне патриархального общества иерархия построена уже на том, что так должно быть…

Часто можно услышать: «А что же, ребенок разве не должен уважать родителя?» «Разве он не должен понимать, что у него есть обязанности?» Ну, хорошо.

Давайте напишем на стенке: «Ребенок, понимай: у тебя есть обязанности!» Это не работает.

Все такие слова – говорят о беспомощности. Это протест: почему он нас не понимает?..

Не воюйте с ребенком. Он же ваш детеныш и любит вас всем сердцем… Если чувствуете, что увязли в борьбе, самое время – перелезть через баррикаду и встать рядом с ребенком.

Людмила Петрановская

Кричать нужно уметь.

«Тише, ты в общественном месте! Что ты кричишь, как дикарь? Ты что, в лесу родился?» — наверняка многие помнят эти фразы из своего детства, а кто-то уже неоднократно говорил их своим детям. И это нормально, что мы прививаем своим детям культуру поведения в обществе, вот только есть и побочный эффект: дети перестают кричать вообще. И в тот момент, когда вашему ребенку понадобится помощь – а ее так легко попросить, достаточно просто крикнуть погромче, – ребенка может парализовать наказ родителей не кричать в общественном месте. Объясните ребенку, что кричать ради спасения своей жизни можно и нужно. Что никто не осудит и не шикнет на него, а наоборот, помогут и поддержат. Выезжайте вместе на природу и кричите. Помогите своему ребенку научиться кричать!

ЛизаАлерт